ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Александр Борисович и огурец Андрюша решили никогда не расставаться. Александр Борисович во всяком случае не мог представить себе лучшего товарища. Все в Андрюше было по сердцу Александру Борисовичу. И Андрюшина немногословность, и постоянная готовность сопутствовать другу всюду, куда бы ни направлял свое пропорционально сложенное, подтянутое тело Александр Борисович, и пылкое восхищение словотворческими экспериментами, с детства увлекавшими Александра Борисовича, любителя и знатока фольклора - все было по душе доценту Академии Печати в маленьком зеленом друге.

А уж когда Александр Борисович задушевным баритоном исполнял свое любимое ностальгическое «Yesterday», чуткое бедро доцента (нужно напомнить, что Андрюша путешествовал в правом кармане штанов Александра Борисовича) буквально нагревалось от Андрюшиного восторга. Тут нужно заметить, что если в сфере словотворческой Александр Борисович всегда ощущал себя надежно укорененным русским человеком, то в сфере музыкальной он, неожиданно для себя, оказался гражданином мира (не хотелось бы употреблять в отношении Александра Борисовича обидного слова «космополит»). Оглядываясь назад, мы понимаем, что если в нашумевшей истории с проросшей в организме Александра Борисовича колючкой кактуса имел место натуральный симбиоз, то теперь образовался союз, трогающий любящих Александра Борисовича людей, радеющих о его благополучии. Все души раскрывались навстречу этому удивительному альянсу. Все, да не все...

Кошка Наташа полюбила Александра Борисовича с первой встречи, с первого взгляда. В маленьком котенке, еще не отнятом от материнской груди, проснулись чувства и забушевали страсти, равные по силе постоянно действующему дальневосточному вулкану Ключевская сопка. Но если Александр Борисович считал себя гражданином планеты Земля и был повязан по верхним, нижним и средним конечностям многочисленными условностями и запретами, по сей день все ещё свойственными голубому нашему шарику, кошка Наташа ощущала себя жительницей Галактики, а может быть и Вселенной. Она была рождена свободной и именно так хотела прожить свою недлинную женскую жизнь.

Для Наташи не существовало границ, стен и барьеров, воздвигнутых между разными формами, видами и особями живой природы, не позволявших цветам и птицам, людям и кошкам, огурцам и тритонам жить в едином общежитье. Этих условностей Наташа не признавала, но так как для нее не было ничего важнее жизни подле Александра Борисовича, она до поры до времени смирилась с дискриминацией, которой, и не подозревая об обиде, подверг ее любимейший человечище. Существо свободное в самом широком смысле этого слова, Наташа искренне полюбила всех, кого любил Александр Борисович – и красавицу-жену Таню, и сына-тинейджера Борю. В семье Александра Борисовича установилась именно та гармония, которою живы человек, кошка, блошка, букашка...

Легко представить, каким ударом стало для Наташи появление в жизни Александра Борисовича огурца Андрюши, буквально не вылезавшего из кармана доцента в дневное время и вызывающе возлежавшего возле любимой щеки по ночам. Андрюша не вписывался в выстроенную Наташей модель мира, эпицентром которого оказался волею судеб наш Александр Борисович. Поразмыслив, умная Наташа решила не торопить событий, а ждать своего часа. Она хорошо владела собой и никто не замечал ада, творившегося в этой маленькой женской душе. – Всякому овощу свое время, – подумала Наташа, и страшный план начал созревать в прелестной ее головке.

Однажды, пасмурным воскресным деньком, Александр Борисович с Андрюшей прибыли в дачный поселок Малаховка, где на время летних вакаций Александр Борисович поселил свою семью. Он считал, что воздух соснового бора, окружавшего Малаховку плотной и душистой стеной, полезен всем ее членам. А семьянин Александр Борисович отменный...

Одним словом, беспечно напевая любимый мотивчик, Александр Борисович с Андрюшей в кармане подрулил к даче. Пластично изогнув подтянутое спортивное тело приятно удлиненных пропорций, Александр Борисович попытался вылезти из авто. В одном кармане его штанов находился, как нам известно, Андрюша, в другом - зарплата доцента Академии Печати за три месяца плюс отпускные. В правой руке, изящно отставив мизинец, Александр Борисович держал перевязанную шелковой ленточкой коробку с соевым тортом, в левой - пакет соевого же молока. Александр Борисович любил полакомить близких людей, когда сделать это позволяли его материальные возможности.

И случилось так, что тренированное тело Александра Борисовича, бронзовое тело пловца и теннисиста, на секунду потеряло равновесие, покачнулось, узкая ступня соскользнула с лакированной подножки авто, что-то накренилось, пошатнулось, дрогнуло, и Андрюша, приятно возбужденный сосновым ароматом, предстоящей ночью на прохладной подушке Александра Борисовича, чуть более обыкновенного высунул беззащитную светло-зеленую макушку, одновременно служившую ему попкой, из правого кармана штанов Александра Борисовича. Следствием неосмотрительного поступка стало, конечно же, падение Андрюши на прибитую летним дождиком землю дачного поселка. Александр Борисович, чьи руки были заняты полезными для здоровья продуктами, не смог прийти на помощь другу.

Но ведь не зря в народе говорят, что промедление смерти подобно... ибо... Наташа... долго ждавшая своего звездного часа Наташа среагировала мгновенно. Резво подскочив к Андрюше, острыми девичьими зубами Наташа впилась в пупырчатый Андрюшин бочок и молниеносно взвилась на верхушку ближайшей сосны. Не хочется возвращаться к двум мучительным дням и трем не менее тягостным ночам, в течение которых Наташа и Андрюша находились на верхушке строевой сосны. Эти дни и ночи стали испытанием для всей семьи Александра Борисовича.

Вообще-то Наташа не любила овощи. Но двое суток без еды и питья, это было слишком даже для ее молодого и крепкого организма. Грустно говорить об этом, но к концу вторых суток Андрюша был съеден Наташей. Съеден без аппетита, без удовольствия, наспех, кое-как.

Отдельного рассказа, а скорее исследования, заслуживает удивительный медицинский эксперимент, поставленный женой Александра Борисовича, Таней. Прямо под открытым небом, без какого-либо специального оборудования Таня убедила Наташу преодолеть страх и добровольно спуститься с сосны.

Много часов, вооружившись лупой с сорокавосьмикратным увеличением, Александр Борисович провел на четвереньках, внимательно исследуя пространство вокруг злополучной сосны, в безумной надежде найти хотя бы маленький кусочек съеденного друга.

Увы, все было тщетно! Но в эти часы в жизни Александра Борисовича произошло множество открытий, встреч и неожиданных откровений. Его предположения о бесконечном разнообразии мира живой природы подтвердились! Еще больше полюбил Александр Борисович всех этих движущихся, копошащихся, ползающих и извивающихся братьев и сестер своих меньших. В эти часы, проведенные на четвереньках, Александра Борисовича обуяла новая страсть, в нем родился энтомолог в самом высоком смысле этого малоизвестного слова. И многогранная душа Александра Борисовича, его сердце, болеющее за все живое, были вознаграждены бесценной находкой. В конце двенадцатого часа поисков под лупой Александра Борисовича блеснуло чудесное видение. Это было семечко, по чистой случайности не переваренное организмом Наташи, семечко из организма Андрюши.

Крошечное, нежное, полупрозрачное тельце, лежащее на натруженной ладони доцента, стало гарантом относительно светлого будущего. Андрюша будет репродуцирован! Теперь это стало ясно всем! Не без некоторого труда Александр Борисович распрямил узкобедрое и широкоплечее свое тело, потянулся, взглянул в небесную высь и огласил окрестности любимой мелодией!

У чудесного мгновения есть шанс остаться в веках. Радостно оказаться свидетелем подобного мгновения, но еще отраднее быть современником Александра Борисовича!

следующая глава